— Ничего, — уклончиво ответил я на вопрошающий взгляд Кей. — Ну а ты где была?

— Рыбачила.

— Тут же пустыня.

— Ага. Тут в старину шли магические бои. Не чувствуешь?

— Как-то нет.

— А вот люди говорят. Конечно, везло мне не очень, и слухов особо интересных я не собрала. Видать, выделяюсь и недостаточно похожа на бомжа.

Я предпочел промолчать о степени ее похожести на обозначенных граждан. Сказал вместо этого, мельком на нее глянув:

— Думаю, дело в шортах.

— Проклятье, точно, — цыкнула Кей. — Тут так не ходят — пыль, да и холодно. Кстати, ты так и не ответил, что за книжка.

Я почувствовал на себе взгляд. Отвлекшись от дневника, обнаружил, что Кей вперилась в меня черными диковатыми глазами, отлипнув ради такого дела от стены.

— Ты спать пришла или где? — я снова попытался съехать с темы. — Вот и спи. Дай поработать.

— Порабо-отать, — протянула Кей. — Ага. То есть не просто книжка в розовой обложке, под которой старая бордовая кожа.

— Вот прицепилась.

— Кстати, Рейнхард. Просто совет на будущее. Если бы ты поменьше думал о своем внешнем виде, тебя было бы куда сложней зацепить издевательствами — над розовым цветом, например.

Я глубоко вздохнул. Нельзя говорить человеку в истерике "просто успокойся". Нельзя говорить тому, кого все детство и юность дразнили до кровавых слез "просто перестань думать о своем внешнем виде" и все такое прочее. Кей, должно быть, знает это, все-таки она не глупа. Я знаю, что она знает. И все равно меня это крайне бесит. Я сжал губы и уставился в свою очередь на нее:

— А может, это тебе стоит задуматься о своем внешнем виде?

— Э-э… в каком плане?..

— У тебя ногти на обеих руках поломанные криво, под ними грязь. Когда ты в последний раз стирала эти самые шорты и расчесывала волосы? Как насчет помыть уши и шею?

— Типа чтобы быть красивше и больше нравиться тебе и прочим парням?

Я поморщился.

— Элементарная гигиена.

Кей сощурилась.

— Ой ли?

— Я же не говорю тебе начать выщипывать брови или…

Я захлопнул дневник. Мне в голову пришла совершенно дурацкая и крайне мстительная затея.

— … или красить ногти.

— Да если бы и так, — Кей пожала плечами. — Лаки-краски на мне не держатся, слетают, как шелуха. Два дня — и я снова растрепанная, как мочалка. Так зачем мучиться?..

— Это потому что дешевые. Как пить дать, — я уже рылся в сумке. Достал суровую черную без всяких узоров "косметичку" с санитарным минимумом и парой случайно затесавшихся туда отверток. Заглянул в темные глубины. Вынул металлическую пилку для ногтей — чуть менее суровую, чем косметичка.

— Э-э нет, — Кей замотала головой. — В этот раз удачно все поломалось, без зазубрин, а на мизинце ноготь мне ну-ужен, ты меня не заставишь!

— Кто тут рассуждает о внешности других, сперва не добившись? Кто порицает суп, даже яичницы не пожарив? Сейчас мы с тобой проведем ликбез касательно сортов перегноя, чтоб в жизни пустословить не захотелось…

Кей принялась отбиваться, по-девичьи, ладошками, чуть только не визжать. Пару раз заехала мне по носу, но я сумел поймать одну ее руку за запястье, и, не обращая внимания на вторую, попытался достать пилкой какой-нибудь ноготь. Понятное дело, Кей то сжимала руку в кулак, то шевелила пальцами, что никак не способствовало делу, хоть и длилось недолго.

— Рейнхард. Сейчас врежу, — сообщила Кей стальным голосом.

— Вперед, — ответил я совершенно серьезно.

Кей почему-то, вместо того чтобы исполнять угрозу, расслабилась и перестала дергаться.

— Смирилась с неизбежностью? — спросил я, беря ее за указательный палец и начиная орудовать пилочкой. — Ну наконец-то. Давно пора.

В следующее мгновение я почувствовал, как она касается тыльной стороной ладони моего лба.

— Ты чего такой горячий?.. Простыл?

— Я всегда такой, — ответил я, не прекращая благого дела праведной мести. — Чего-то напутали на ритуале или с зерном.

— И… как ты с этим живешь?

Я на секунду поднял на нее взгляд:

— Хех, а говорила, что все о нас знаешь. Оказалось, что не знаешь ничего, а? — я снова обратил внимание на ногти, которые начали приобретать приличный вид. На удивление, мне не было противно. Пожалуй, мне было даже приятно приводить ее руку в порядок. Было в этом что-то… созидательное. — Как-то живу. Пока что терпимо. Иногда даже получается температуру снизить.

— Как?

— Ну-у… — я замешкался. — Помогает, не поверишь, алкоголь, выступления и, что самое удивительное, близкое общение с противоположным полом. Но ненадолго. И чтобы не спиться и не погрязнуть в грехе и разврате, я выбрал среднее — то есть выступления.

— А что-то сделать с этим есть возможность? В смысле, раз и навсегда?

— Ну, кое-какие идеи есть, — я приостановил пиление ногтя на ее безымянном пальце и, задумчиво нахмурившись, стал смотреть в никуда.

— И сейчас тебе снова холодно?..

Я встрепенулся.

— Терпимо, — ответил коротко и принялся за мизинец. Когда я закончил с ее правой рукой, она подняла ее повыше и стала рассматривать. Потом посмотрела на меня и коснулась пальцами моего лба, и, пока я не успел ничего понять, провела рукой по волосам назад, до макушки.

Лицо Кей изменилось. Из бесстрастного оно стало тревожным.

— Что?.. — спросил я.

— На тебе заклятие, — сказала Кей. — Как… как я его раньше не распознала?.. Как ты его не почувствовал?..

— Какое заклятие? — спросил я растерянно.

— Откуда ж мне знать, какое. Есть и все.

— Как ты могла его почувствовать, если не чувствую я?

— Ты привык. Так… ладно. Ладно. Не дергайся.

И тут я обнаружил, что все это время преспокойно провел перед ней на коленях. Ну и… слов нет. Сидящая на нижнем ярусе кровати Кей запустила обе пятерни мне в волосы и прикрыла глаза.

— Колдуешь, что ли? — опешил я. — Но ведь…

Я ничего не почувствовал. Сначала. А потом в глазах слегка помутнело, затем посветлело наоборот — и все.

Кей вынула руки из волос и уставилась на меня озадаченно.

— Ну что? Почувствовал что-нибудь?

Я перебрался обратно на кровать с дневником и сообщил об изменениях видимой картинки.

— Похоже на подвешенный шпионаж чтецов, — сказала Кей.

— Абеляр? — предположил я. — Когда брал за руку. Это делает путешествие в Сорос смертельно опасной затеей, в таком случае.

— Не факт. Может, он хотел наблюдать за нами? Вроде как, следить и помогать?

— Как ты.

— Рейнхард, я…

— Так, ладно. Но я не почувствовал, чтобы Абеляр что-то колдовал. С другой стороны, мало ли народу ко мне могло прикоснуться невзначай. Так ты… что именно ты сделала?

— Я его сняла, — ответила Кей.

— Значит тот, кто его нацепил, знает об этом?..

— Наверное…

— Надо сделать то же с остальными.

— Ты думаешь, они мне доверятся?..

— Если ты расскажешь нам все как на духу, я думаю, они тебе поверят и даже, возможно, простят тебе твою ложь, — жестко ответил я.

Кей поджала губы и, кажется, впервые за много дней не сказала ничего в ответ и даже не попробовала съязвить.

Ей еще предстоит нам все объяснить, и не думаю, что это будет легко.

Оливер слишком расслабился, позволяя себе вторую кружку какого-то местного пойла. Это стало понятно, когда у посетителей пиратской таверны начало корежить головы. Они мигали, поворачиваясь под невероятными углами, и в конце концов двое из ближайших к угловому столику пиратов обратились в гончих барсов. Пики соткались в их лапах из ничего, но к тому моменту Оливер успел вскочить и опрокинуть на приближающихся барсов тяжелый дубовый стол. Никс заново испугалась и выхватила солнечный кинжал. Кинжала в свою очередь испугались посетители таверны, барсы и даже Оливер, и суматоха на секунду замерла, чтобы тут же возобновиться.